Кто превращает утят в лебедей
Однажды я со своим приятелем, который тоже увлекается танцами, рассматривала расписание одной танцевальной школы. Там стоял анонс нового класса: «Русский балет». Приятель рассмеялся: «Это как просто балет, только на вас при этом кричат?»
О репутации русского балета никому рассказывать не нужно. Все знают, что это высший пилотаж в области танцевального искусства, и при этом все знают, что для достижения этого уровня мастерства требуются недюжинные строгость и дисциплина.
Моя собеседница педагог-хореограф Екатерина Войку преподает хореографию в англо-русской школе «Дар». Как человек, выросший в той самой дисциплине и строгости ( 6 раз в неделю по три часа, плюс прогоны на выходных по 7 часов, плюс концерты), я «нашего рыбака» чую издалека. Я всегда вижу прямую спину и длинную шею, стиль общения на уроках и пластику движения, с которой русские педагоги двигаются даже вне занятий. А еще – качество хореографии. Вот у Кати это получается особенно высококлассно: каждые три месяца садик и субботняя школа показывают концерты, в которых группы всех возрастов, начиная с трех лет, показывают довольно приличные номера. Мне нравится в них все: разнообразие стилей и движений, выбор музыки и костюмов, а главное, вкус, с которым они сделаны. В общем, хореографическая часть моей души всегда радуется, когда это видит.
Я спрашиваю Катю, которая после хореографической школы в городе Кургане оказалась в престижном Московском Академическом Театре танца ансамбле «Гжель», а затем с мужем переехала в Лондон, как ей это удается. «Самое главное, маленьким детям я все даю через игру и образ. Если в песне паровозик делает «чух-чух», то мы будем делать такое же движение руками. Если нужно, чтобы по схеме танца малыши присели, я им говорю, что они зайчики, которые прячутся от лисички. Так им гораздо понятнее и они отлично запоминают даже продолжительные композиции. При этом на уроках балета у нас все по правилам: мы тянем носочек и держим ровную спинку». И это очень заметно. Мой маленький медвежонок занимается у Кати два года и когда они с девочками танцуют под Чайковского, то медвежонок на глазах становится лебедем!
Я спрашиваю Катю, почему русский подход так заметно отличается от местного. Катя очень осторожно подбирает слова: «Мы с детства привыкли к высокому качеству танца и к высоким требованиям. В наших школах обучение никогда не заканчивается в рамках урока; принято, что и после урока ты продолжаешь работать над собой – если не хватает растяжки, ты растягиваешься, если недостаточно подъема, ты тянешь подъем. Вообще, в России в любом, даже самом маленьком городке, всегда был и есть высокий уровень хореографии. Я думаю, именно потому что у нас это так распространено, уровень в целом по стране высокий»
Многие родители интересуются, как понять, есть ли у ребенка склонность к танцам. Я задаю этот вопрос Кате: «Во-первых, я считаю, что танцами полезно заниматься всем. Это и ритмическое воспитание, и музыкальность, и осанка, и радость движения, и навык красиво подать руку – как для леди, так и для джентльменов. Что касается профессионального танцевания, к шести годам по ребенку видно, есть ли у него к этому склонность: нравится ли ему двигаться под музыку, есть ли нужная пластичность в теле, любит ли он ходить на занятия». Кстати, о занятиях. Если ребенок вдруг потерял к ним интерес, Катя считает, что заставлять заниматься ни в коем случае не нужно. В большинстве случаев, ребенок просто постоит рядом и затем втянется сам, когда все будут прыгать под бодрую музыку. Ну или сделать небольшой перерыв и затем вернуться к занятиям.
В конце беседы я спросила у Кати, правда ли, что в России педагоги до сих пор кричат, как предположил мой знакомый. «Не могу ответить за всех насчет крика, но дисциплина и сопутствующее ей качество остались на прежнем уровне. Одно из доказательств – половина русскоговорящих профессионалов в британском шоу Strictly Come Dancing!»
